– Любишь электричество, тварь? – хрипло выкрикнул он.

Потом метнулся туда, где со стены свисали спутанные обгорелые провода, подпрыгнул, схватил их здоровой рукой и изо всех сил метнул весь клубок в разъяренного Пятого, который еще не успел среагировать на маневр противника.

– На, зажрись, жестянка!

Провода обмотались вокруг рукояти меча, торчавшей из шеи монстра наподобие антенны. Ток побежал по лезвию, и Пятый стал стремительно нагреваться, дрожа и дымясь от энергии. Из дыры, проделанной мечом, посыпались искры, потом брызнул гейзер черного машинного масла. Робот рухнул на пол, сотрясаясь от судорог короткого замыкания.

Дым и запах расплавленного металла поднимались от гигантского распростертого тела.

– Сопля!

Мальчик дрожал, как от холода, возвращаясь к ним. Тряпка на запястье вся набрякла кровью. Боль в покалеченной руке сверлила череп с такой неистовой силой, что он с трудом держал глаза открытыми.

– Кажется, этот железный клоун сломал мне нос и… и…

Он явно пребывал в состоянии шока.

Сопля вклинился между Заикой и Спичкой. Сироты стояли спина к спине, готовые отразить опасность, с какой бы стороны она ни пришла. Все они были измучены, ранены, обессилены. Дым от гранат Жоржа Убри постепенно рассеивался, поскольку в разбитую крышу павильона задувал ночной ветер. Роботы, слегка удивленные отсутствием Пятого, выстраивались для новой атаки.

– Ваш командир уничтожен! – крикнул им Хромой. – Ноль – Машина – их больше нет!

– Какая разница! – раздался в ответ гортанный голос Одиннадцатого. – Мы убьем вас! Вас и всех людишек! И не остановимся, пока не очистим весь земной шар от человеческой грязи.

– Мы не справимся, – в отчаянии прошептала Спичка. – Их слишком много. Сопля чуть не погиб, сражаясь всего лишь с одним.

Дети прекрасно понимали, что их ждет смерть. Но не собирались сдаваться. Они вооружились как могли, готовясь подороже продать свою шкуру. Пятеро ворклоксов окружили четверых выживших и стали медленно приближаться. От их тяжелых шагов в воздух поднималась пыль.

– У меня есть идея, – неуверенно проговорил Хромой.

– Предлагай. У нас-то ничего нет, – морщась, откликнулся Сопля.

– Помните, как Азарии и Мильтону удалось победить колдуний Гекаты?

– Чем играть в загадки, переходи к делу. А то не успеешь закончить!

Заика, сжав копье, ткнул Третьего, находившегося уже в опасной близости от них. У него за спиной Сопля, орудуя одним из колышков, которыми обозначали английскую территорию павильона, пытался отогнать Второго.

– Каждый раз, когда они понимали, что проигрывают сражение, они переносились в прошлое, сохраняя воспоминания о ходе битвы и действиях противника. И начинали снова, уже зная, чего следует избегать. Сыграем в их игру? Сделаем то же самое?

– Как? – спросила Спичка.

Она запалила намотанный на палку кусок брезента и приготовилась поджарить Восьмого. Не переставая говорить, Хромой набрал полные руки больших камней и прицелился в колени Шестого, надеясь в конце концов сбить его с ног. Одиннадцатый держался немного в стороне, наблюдая за происходящим, поскольку сцена была слишком тесна для такой громадины.

– ПЯТЫЙ, – отрывисто объяснил Хромой. – Сопля обезвредил его. Но эфирное сердце, думаю, уцелело. А у меня с собой часы Жоржа Убри, те самые. Понимаете?

– Ты хочешь…

– Н-нет! Одних спасем, д-другие погибнут! Это всегда так! Часы соблюдают р-равновесие.

– Да-да, Заика. Ты прав. Поэтому нужно изменить как можно меньше всего…

– Я н-не буду в этом участвовать.

– Но сейчас мы в безнадежном положении! Какое бы зло ни принесли часы, это будет лучше, чем то, что случится с минуты на минуту! Почему не попробовать в последний раз?

Смехотворность их оружия против пяти боевых машин была очевидна. И доводы Хромого постепенно возымели действие.

– Так в чем твой план? – спросил Сопля. – Добежать до Пятого, вытащить его эфирное сердце и вставить в часы?

– Да.

– А если у тебя не получится?

Хромой обернулся, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Это неважно. Получится у кого-нибудь из вас. Лишь бы не у них. Тот, кто доберется до сердца Пятого, переведет время на несколько минут назад. И мы будем делать это столько раз, сколько необходимо, чтобы равновесие между жертвами и победами стало…

– Удовлетворительным, – закончил Заика. – Согласен.

– А вы?

Никто не ответил. Все знали, что это лучшее решение. Поскольку единственное. Другой надежды выйти живыми из этой переделки у них не было. Сироты сжали оружие и с обреченным мужеством бросились на ворклоксов.

– Гильотина! – проревел Заика.

Хромой метнул все свои камни один за другим в металлические ноги Шестого. Это, разумеется, не причинило роботу никакого вреда, однако на пару секунд отвлекло его внимание. Этого времени мальчику хватило, чтобы проскользнуть мимо автомата и устремиться к дымящемуся каркасу Пятого.

Трое оставшихся детей продолжали отражать удары ворклоксов. Малейшая оплошность могла стать фатальной. Когда Хромой убежал, они еще теснее сомкнули ряды – плечо к плечу, спина к спине, – чтобы не позволить врагам зайти с тыла.

Но противнику и незачем было прибегать к хитрости. Хватало простой силы.

Заика сражался с Третьим, по-прежнему целясь в его единственный глаз. Но ни один выпад мальчика не достигал цели. Механический убийца, казалось, заранее предвидел все его действия. Причем без всякого Кадрана.

Сопля из последних сил отражал нападения Второго. Но движения измученного мальчика становились всё более медленными и неловкими. Спичка была пока бодрее остальных. Она без устали лупила в Восьмого горящим брезентом. Тот, несмотря на свои многочисленные руки, был неповоротлив, поскольку стараниями девушки его медные провода кое-где уже начали плавиться.

Хромой подбежал к почерневшему корпусу Пятого. Он быстро осмотрел робота и, обнаружив небольшие кнопки с боков, нажал на них и приподнял железный нагрудник. Работая, мальчик не забывал бросать быстрые взгляды на Одиннадцатого, чтобы избежать неприятных сюрпризов со стороны этого наблюдателя, стоявшего прямо напротив него. Внутри Пятого Хромой обнаружил сложное переплетение проводов, колесиков и шестеренок. На месте сердца находилась полукруглая коробка с торчащим из нее ключом. Во время схватки на фабрике мальчик видел, как, повернув его, робот взорвал себя. Но сейчас автомат сломан, и этого можно не опасаться… Наверное. Задержав дыхание, Хромой повернул ключ. Взрыва не последовало. Но и коробка, хранившая эфир, не открылась. Тогда он, как бешеный, стал просто колотить по ней камнем. Металл нехотя поддавался…